Философия Михаила Веллера, или Вращение позитивистского пропеллера
Михаил Веллер.
Все о жизни. СПб. "Нева".
М. ОЛМА-ПРЕСС. 2000. 752 С.
Блестящий прозаик издал блестящий философско-этический
трактат, работа над которым потребовала у автора долгих раздумий (сквозь
десятилетия; о работе над рукописью, о первых публикациях фрагментов
текста см. С. 225-227), тяжкого труда, аналитически-критического усвоения
мыслительных схем предшественников (прежде всего Шопенгауэра, Вернадского
и Фрейда). Увесистый кирпич Веллера фосфоресцирует всеми цветами радуги
(употребленный глагол восходит к греческому прилагательному "светоносный").
Писатель создал цельную и непротиворечивую систему мировидения и жизнепонимания,
которую можно принимать, отрицать, дополнять, критиковать в частностях
и т.д. Но ее не смахнуть рукой, как карточный домик с ломберного стола,
она есть и будет заявленной, осуществленной и посему неуничтожимой
асфальтовой верстой раздол-банного шоссе русской духовности, ведущего
в никуда.
Постройка Веллера (по грандиозности и изощренности чертежей) сопоставима
в прошлом (двадцатом) веке, пожалуй, лишь с циклопическими сооружениями
французского философа, католического богослова Тейя-ра де Шардена (1881-1955;
концепция "христианского
эволюционизма", основной труд: "Феномен человека") и отца Александра Меня, "апостола
интеллигентов" (1935-1990; создателя шеститомного труда "В поисках пути,
истины и жизни"). Я совершенно серьезен и констатирую это с полной ответственностью.
Конечно, творчество де Шардена и батюшки Меня овеяно горячей верой в Бога,
а Михаил Веллер - позитивист-безбожник (как ни странно, с несомненными ницшеанскими
обертонами), однако сие личные проблемы сочинителя, а не его фолианта. Речь
идет о масштабе личности и умственного подвига автора. Спародируем веллеровскую "простоту
формы и наглость мысли" (С. 226): таки, шо мы имеем в остатке, ребята, а
имеем гениальную мысль Венедикта Ерофеева - больше пейте и меньше закусывайте,
это избавляет от самомнения и поверхностного ате-изма. Книга Веллера - событие…
Набрал два абзаца, скурил четыре сигаретки (привет из Питера!) и ощутил холодок
вдоль позвоночника: представил телесно и мысленно окрысивание коллег-критиков
на Мишеньку (он мой однокурсник по отделению русского языка и литературы
филологического факультета Ленин-градского университета в конце 1960-х годов),
посему смею его так амикошонски именовать, хотя мы и виделись последний
раз 17 лет назад, ко-гда он презентовал мне свою первую книгу "Хочу быть
дворником!"). Ре-цензии на "Все
о жизни" мне пока на глаза не попадались ни на бумаге, ни в интернетной сети,
впрочем, солидарное корпоративное замалчивание-неупоминание достойнейшей
работы - древний и весьма эффективный критический ход-прием. Натурально,
друг-читатель, можно ли простить Веллеру чудовищное преступление: за три
последних года его книги огромными по нынешним временам тиражами (например,
в "выходных дан-ных" "Все
о жизни" указан дополнительный тираж 5000 экз.) издавались тридцать раз.
Можно ли пережить такое, никак нельзя. Веллер - самый популярный, читаемый,
коммерчески успешный серьезный писатель нашего поколения. Ату его, рви бездумно
на клочья, что и делается постоянно. Зависть, черная зависть, всесожигающая,
нетворческая, сладкая и постыдная. Буйным бурьяном цветет вышеупомянутое
окрысивание в перемываниях косточек Веллера (кухонно-курилочных) литературной
и окололитератур-ной тусовкой, в назойливом сопоставлении Веллера с Довлатовым
(разу-меется, в пользу последнего, ушедшего от нас, обсахаренного ядовитой
слюной эпигонов, как бы канонизированного и вознесенного на ложный Олимп,
в чем Довлатов - гениальный беллетрист - не повинен). Употре-бим излюбленное
веллеровское словечко падлы. Падлы, вы же профессио-налы, неужто не "сечете",
не "въезжаете": Довлатов и Веллер - сочините-ли-антиподы.
Как? А так: Довлатов ничему не "учит" читателя, не наставляет, мол, думай
и делай, как я (ну, типа-конкретно Чехов). Веллер же "учит" (по делу и в
тему, кстати). Странная штука литература: дов-латовское (на первый взгляд,
свободное, отнюдь не принудительное) "не-учительство" на самом деле несвободно
и принудительно. Впрочем, вер-немся к книге "Все о жизни".
Михаил Веллер пошел по проторенной дорожке. По какой? Отвечаю без базара:
по той самой, на которую сворачивали многие его достославные предшественники.
Писал себе человек отличную прозу и вдруг, бац, на долгие годы засел за философский,
морализаторский, этический (крайне редко - космогонический) трактат. Создал,
издал (не издал, почувствуйте разницу), мухи по тексту ползают и от скуки
дохнут. Нормальный читатель засыпает просветленно-умиротворенно на третьей
странице. Таковы, например, лживо (увы !) христианские трактаты Льва Толстого
("В чем моя
вера?"; 1884). А вот фундаментальный труд Веллера исключительно интересен,
читается на одном дыхании, написан простецким обывательским слогом (на самом
деле весьма сложным, искусным и изощренным, ей Богу).
Стежки-дорожки известные, а вот добыча в конце пути - богатая и увесистая.
Читатель, не разевай варежку, не "воздевай очи в горнюю высь", мол, упоминание
в одном ряду Толстого и Веллера - святотатство, эпатаж, вызов небу и аду.
Гиль, все это. Есть в мире для тебя, друг мой вы-сокий, один единственный
авторитет: Ты Сам, Твое осмысление-понимание, Твои вкусы и пристрастия -
все прочее (за феноменологиче-ским исключением Господа нашего Иисуса Христа)
- от лукавого. Это и декларирует Веллер, разумеется, без моего непустячного
дополнения в предшествующих скобках; позитивист, он и в Эстонии позитивист,
так-то. Кстати, у Миши в книге есть замечательная главка "Вера и религия",
где автор умно и тонко дифференцирует два этих полярных на самом деле понятия
(С. 360-371). Именно в этом разделе Веллер, стою на том, со-вершает единственную
роковую, непоправимую ошибку (во всей огромной книге), утверждая: "Вера -
это аспект внутренней, принципиальной непримиренности человека со всем положением
вещей в этом мире". Михаил, ты не прав, все наоборот,
аспект… ПРИМИРЕННОСТИ… (это я о тех, кто верует не умом, а сердцем).
Я не намерен пересказывать мысли Веллера, я хочу донести до тебя, любезный
читатель, свои ощущения и переживания, вызванные изучением этой книги. Больше
ничего… Да, сочинитель предлагает оригинальнейшую концепцию места и предназначения
человека во Вселенной (энерге-тическое преобразованием оной), да, вторая
часть трактата, гордо поиме-нованная "Пониматель", - свежа, умна, остроумна,
парадоксальна, доказательна и искрометна (особенно главки "Прогресс", "Государство
и эволю-ция" - название
известной книги Егора Гайдара - где ты, незабвенный "труд" В.И.Ленина "Государство
и революция", который конспектировали поколения советских студиозусов? Русь,
дай ответ. Нет ответа.., - "Интел-лигенция и ее уход", "Смерть", "Свобода", "Власть", "Зависть", "Добро
и зло", "Любовь", "Страдание", "Секс", "Мужчина и женщина", "Агрес-сивность", "Наркотики", "Самоубийство", "Красота", "Искусство").
Эге, промычит искушенный читатель, пробежав глазом названия разделов трактата
Веллера, да это же не что иное, как учебник жизни (учебник "по жизни", -
употребим набивший оскомину хулиганский оборот). И будет прав, потому, что
читатель всегда прав, ибо он голосует не сердцем, а своим кошельком. Купи
книгу Веллера, она стоит того, более того, купив, не ставь на полку, а полистай
с толком (во, в рифму получилось).
В томе "Все о жизни" не просто много ума специфического, отто-ченного, как
стилет. Это не фокус, умных много. Автор (это очень важно) - человек (возможно,
и "сверхчеловек",
- гнусный, но точный термин) бывалый в самом широком смысле слова, много
(излишне, не в фантазиях, а в реальной жизни) переживший, передумавший и
испытавший. Помню, поразительно интересные рассказы Миши, вернувшегося и "вос-становившегося" после
годичного странствия по Руси (убежал с четвертого курса) о том, как он купал
в шампанском калининградских проституток, как была проницаема для природных
северян-туземцев на Чукотке сталь-ная советско-американская граница (это
тебе, читатель, не в Бельгию ска-таться, по тем временам такое было неслыханно
страшно и сверхкруто). В книгу Веллера вложен огромный разноаспектный жизненный
опыт (пони-мателя, искателя приключений, агрессивного "наглеца", пожирателя
книг и фильмов, "живописца слова" -
есть такой дамский термин, Дон-Жуана и т.д.; перечислительный ряд можно разогнать
на десять строчек).
Книга, безусловно, пригодится тебе, читатель, "по жизни", незави-симо от
того, стар ты или молод, убережет от неосмысленных страданий и поступков
(я не шучу, хотя пользы от философии и искусства малым-мало). Можно сказать
иначе, чтение этого "кирпича", мастерски обожженного, сделает увлекательными
твои вечера в течение недели. И пусть не смущает тебя ощутимый марксистский
жаргон (ох, и крепко же учили нас бессмертному учению). Нежных барышень и
тетенек-феминисток преду-преждаю заранее: творчество Веллера - апогей мужского
шовинизма. Все… "А я Мишка - вашему
терему крышка" (из эпиграфов к трактату "Все о жизни"). "Крышка", по мнению
автора, - грядущий финал "белой цивилизации". Грустно, господа.
3 сентября 2000 г.
Главная
Об авторе