Архив Александра Львовича Рашковского

Из материалов архива Е.Д. Петряева.

Из письма Л.И. Красовского от 12 июня 1985 года.
«Вчера были у старообрядцев, где М.И. Чуванов. Зашел случайно. Шли мы с Преображенского рынка и увидели пламя свечей. Гали Ивановну не пустили. В шляпе не положено. Я был там почти 50 лет тому назад. Темно у них и мрачно, а мне приятно. Никаких электропроводок, только восковые свечи. Темные, закоптелые лики святых, гундосое пение пяти старух. Но, какие старухи!!! Где Корин? Где Нестеров? Где Васнецов? Чего, по недоумию, зевают нынешние мазилы? Аромат ладана и, как будто, немножко сырости -  неповторимо приятный запах церковного здания, надежно прокуренного в течение столетий. Древлее благочестие, Русь кондовая, исконная. Третий Рим».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.13, л.173-175).
Из письма Л.И. Красовского от 27 августа 1985 года.
«Спасибо за портрет Виктора Георгиевича Шумихина. Он передо мной на стене вместе с Гаазом и Менделем. Спасибо! Хорошо, что хоть «были люди» и даже в «наше время».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.33).
Из материалов статьи Л.И. Красовского и В.А. Чащухина «О пушнине Коми края в ресурсах Древней Руси» от 22 августа 1985 года.
«В сочинении Епифания Премудрого от  конца XIV века содержатся ценные архезоологические сведения, которые оставались не вполне раскрытыми. По материалам Епифания можно считать, что главным поставщиком пушнины в средневековую Русь был Коми край с Вычегодско-Вымской и Великой Пермью, с Печерой и Югрой».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.43-35).
Из письма Л.И. Красовского от 26 июля 1986 года.
«Семен Израилевич Липкин украсил мою больничную жизнь интересными и бесконечными рассказами на литературные темы. Знания у него огромные, говорит он очень просто и содержательно. Много нового рассказал об эмигрантской литературе, об Иване Тхоржевском («Легкой жизни я просил у Бога»). Ему принадлежит лучший в мире перевод Омара Хайяма, которого переводил и сам Липкин. Удивило меня его глубокое уважение к христианству. Он осуждал В.Г. Белинского за его знаменитое «Письмо к Гоголю», за то, что тот не увидел роста Гоголя как христианина. И ведь это мнение культурнейшего человека, знатока литературы и, к тому же, еврея.
Я лег на кровать, которую передо мной занимал писатель О.В. Волков. Я успел увидеть его. Ему 86 лет, но он прямой, с широкими плечами и красивым лицом. Волков учился вместе с писателем Владимиром Набоковым. С детских лет разговаривает на трех европейских языках. В 20-х годах работал во французском посольстве в Москве, а потом отсидел 27 лет.
23 июля в Пушкино, под Москвой, умер мой бывший заведующий лабораторией ВНИИОЗ Георгий Константинович Корсаков, в возрасте 74 лет. Хорошо рисовал, любил зоологию. Отпрыск хороших предков. Приспособленец,  жил за счет науки, любил ездить на конференции и симпозиумы за казенный счет. Был сильный, плечистый, иногда вздорный. Мы с ним ладили, хотя и не всегда».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.160).
Из письма Л.И. Красовского от 23 сентября 1986 года.
«Тысячи и тысячи заядлых атеистов, как бабы, верят в йогу – мистику буддийской религии, верят в Прану, в каналы космической энергии для рефлексотерапии, в ауру и любую другую чепуху, но обязательно экзотическую.
У нас на кладбище уцелела мраморная усыпальница Эрлангер, внутри которой большая икона Петрова-Водкина – цветная мозаика «Христос-сеятель».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.158-159).
Из письма Е.Д. Петряева – Л.И. Красовскому от 17 марта 1986 года.
«Сенсацией для меня стали находки из библиотеки Александра – первого вятского епископа. Раньше его считали едва грамотным. 36 книг он потом (в 1674 году) вложил в Николо-Коряжемский монастырь, где и умер. 27 книг было рукописных, много лексиконов, грамматики и другой филологии. Одна из книг – список Амартола – обнаружена в библиотеке Эрмитажа. Пытаюсь проследить путь библиотеки епископа.
Сейчас мне особенно недостает А.А. Насимовича. Его дружба – давняя и ненавязчивая – очень хорошо поддерживала в течение добрых 30 лет».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.236).
Из письма Л.И. Красовского от 5 декабря 1986 года.
«В прошлый четверг, 27 ноября, нам читал лекцию поэт Лев Ионович Болеславский, 52 лет. Тема – о Б.Л. Пастернаке. Хвалил Пастернака без границ».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.268).
Из письма Л.И. Красовского от 19 ноября 1983 года.
«Спорны заслуги ВНИИОЗ перед родной природой – заготовки дикой пушнины катятся под гору, а у них одни победы, в том числе по бобрам и соболю, для которых еще в 1912 году были открыты заповедники и, в их числе, Баргузинский. Сам видел, какие они бездельники и небокоптители, приспособленцы и конъюнктурщики, да еще и лакировщики.
Для редактирования раздела природы рекомендую Ангелину Алексеевну Скрябину, бывшую заведующую лабораторией ВНИИОЗ, теперь заведующую кафедрой физической географии пединститута. Вторая – Лидия Арсентьевна Зубарева тоже из пединститута. Ее злые бабы там затирают, хотя и не смертельно. Лидочка прошла аспирантуру во Владимирском пединституте у профессора Ярошенко и два года тому назад защитилась в МГУ у профессора С.Т. Работнова, на кафедре геоботаники».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.516).
Из письма Л.И. Красовского от 17 февраля 1984 года.
«В прошлое воскресение, 12 февраля, я был до поздней обедни в нашей Лефортовской церкви. По окончании литургии, служили панихиду о «новопреставленном Юрии Андропове». Все это при особо благоговейной тишине среди молящихся, при дивном заупокойном пении правого (нотного) хора, при печальных молитвах священников и при раздирающей душу завойке протодиакона «и сотвори ему вечную память».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.527).
Из письма Л.И. Красовского от 25 декабря 1983 года.
«В минувшую пятницу были на выставке рукописей и книг М.И. Чуванова и иже с ним. Пятьдесят лет не бывали в этом зале, который узнала по колоннам и росписям. Ни привычных столов, ни былой тесноты и сутолоки, ни запаха табака и грязи – ничего не пощадило время, справедливо перечеркнув все ненужное.
Видели раскладную лествицу – занятная техника издательской работы. Но, стоимость такой книги была, наверно, очень большой».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.534).
Из письма Л.И. Красовского от 19 января 1984 года.
«Об общественной должности Чарльза Дарвина – его приходе – я знал давно от А. Введенского, который всегда, упоминая о нем, говорил: «Староста церкви в Доуне и автор «Происхождения видов».
К.А. Тимирязев был у Дарвина. И, значит, все видел. Был слух в ВИНИТИ, будто сам К.А. Тимирязев «за казенные деньги изгонявший Бога из науки», то ли искал, то ли занимал место одного из многочисленных московских ктиторов, что считалось очень престижным для тогдашних университетских профессоров. Частичка этого быта уцелела до моего времени, и мне посчастливилось заглянуть туда через моего руководителя диссертации старика Льва Мельхиседековича Кречетовича, профессора МГУ с допотопных лет и члена-корреспондента Академии педагогических наук. В 1947 году я приехал на Пасху  и пришел к Мельхиседеку на его университетскую квартиру в Ботаническом корпусе МГУ. У него была жена, Елена Федоровна, кажется из семьи Корша, и глуповатая прислуга. Икон у них хватило бы на деревенскую часовню. Как всегда встретили меня радушно, только Елена Федоровна попеняла: «Жаль опоздали. Четверть часа назад ушел Зелинский. Приходил христосоваться». Не успел я похристосоваться с академиком Зелинским, крупнейшим химиком тогдашнего мира.
О религиозности С.И. Огнева, профессора зоологии МГУ, автора монографии «Звери СССР»  и его отца, профессора-медика, мне рассказывал П.Б. Юргенсон.
По лагерным рассказам московского агронома И.Ф. Ромашковича, очень религиозным был его учитель, известный агрохимик, академик Д.Н. Прянишников. Сам Иван Федорович был холоден к религии и с недоумением говорил об иконах и лампадах в доме Прянишникова.
Чехов же писал, что в Москве передовая наука прекрасно уживается с набожностью профессоров.
В Ленинграде И.П. Павлов имел свою церковь Знамения у Московского вокзала. Ее закрыли и снесли сразу, после его смерти».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.535-536).
Из письма Л.И. Красовского от 30 октября 1984 года.
«Закончил читать «Камешки на ладони» Владимира Солоухина. Многие «камешки» очень уязвимы. Похоже, автор не вполне продумал их. Иные выглядят несолидно, несоразмерно с амбицией автора. Вещает он вроде истину, а получается нескладуха, как у школьника».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.538).
Из письма Л.И. Красовского от 21 июля 1983 года.
«Александр Андреевич Насимович умер 28 июня 1983 года от болезни сердца. Мое близкое знакомство с ним началось 7 марта 1950 года в заповеднике Денежкин Камень, куда совсем неожиданно он прибыл для сбора  материала докторской диссертации о влиянии снежного покрова на поведение копытных. Он поселился у меня, и мы провели ночь под одной крышей. На следующий день, после обеда, я уехал в Москву и, к сожалению, безвозвратно. Ключи от дома я отдал Александру Андреевичу.
Насимович сильно поддержал моего ученика В.А. Чащухина в его неравной и трудной  борьбе за диссертацию. Не побоялся один пойти против всех, спасибо ему».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.548-549).
Из письма Л.И. Красовского от 14 ноября 1984 года.
«Приятно читать о заведующем лабораторией звероводства Глебе Валерьевиче Соколове – одном из лучших людей во ВНИИОЗе».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.569).
Письмо Л.И. Красовского от 13 апреля 1985 года о посещении музея художника П. Корина.
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.564-566).
Из письма Л.И. Красовского от 22 февраля 1985 года.
«Недели три тому назад, к нам неожиданно приехал бывший доцент Кировского сельскохозяйственного института, животновод Иван Иванович Сергеев. С женой Ольгой Николаевной. Они теперь работают во Всесоюзном институте животноводства (ВИЖ) под Москвой. Очень милые люди. Началось с разговора о Викторе Георгиевиче Шумихине. Говорили они о нем с болью, которую трудно скрыть. И сразу Ольга Николаевна заговорила о Вас и Ваших краеведческих четвергах с благоговением перед Вами. О неистощимой Вашей энергии. Вспоминали Валентина Дмитриевича Сергеева и Василия Георгиевича Пленкова. Говорили о Васнецовых, Салтыкове, Витберге, Хохрякове. Жизнь людей заполнена Вами и люди счастливы этим».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.562-563).
Из письма Л.И. Красовского от 20-21 августа 1982 года.
«Я и моя дочь Надежда Владимировна, теперь Дмитриева, работали в ГАКО и Герценке по теме «Арестанты Вятских монастырей». Собрали значительный по объему материал. Надежда Владимировна сочинила даже рукопись, пока нигде не опубликованную.
В монастыре арестантов было до десятка и больше, когда братии было 15 человек. Часто они не подчинялись монахам, тиранили их, безобразничали, пьянствовали, наводили страх на окрестных обывателей. В Вятке эта «банда» жила под одной крышей с духовной семинарией».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.14, л.590-591).
Из письма Л.И. Красовского от 2 июня 1974 года.
«Эмилия Андриановна Штина одобрила мою и Виктора Чащухина работу о незамерзающей воде в ветках деревьев».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.15, л.10).
Из письма Л.И. Красовского от 10 ноября 1974 года.
«Живого Любищева знали не больше полусотни человек. Когда же он умер, о нем нем узнали десятки тысяч и интерес к нему нарастает лавиной. Воскрешение из мертвых?
Виктор Георгиевич Шумихин – его любят многие. Тоже надо радоваться. Он – добрый и любящий свое дело человек.
В журнале «Физиология растений», №5 опубликована моя с Виктором Чащухиным статья о незамерзающей воде в ветках растений под Вяткой в зимнее время.
Недавно снова служил Николай, епископ Зарайский, глава Православной церкви Японии. Маленький, безбородый и безусый японец с сильным альтом. Византийский ритуал в японском исполнении. Говорил проповедь».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.15, л.45).
Из письма Л.И. Красовского от 4 марта 1974 года.
«И в Вятке и здесь многие с удовольствием читают и перечитывают «Мастера и Маргариту». Мне кажется, что философский смысл этого сатирического романа состоит в осмыслении взаимоотношений Бога, черта и человека, применительно к современности. Людьми управляет черт под руководством Бога. Старые понятия о прямом контакте между Богом и человеком ограничены уникальными случаями уцелевших реликтов от прошлых эпох».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.15, л.55-57).
Из письма Л.И. Красовского от 21 декабря 1974 года.
«Вчера ездил в старый МГУ на столетие Александра Гавриловича Гурвича.  Заседание Московского общества испытателей природы было в институте физиологии им. Сеченова, во дворе МГУ, в аудитории, где читал лекции А.Г. Именно там, в 1930 или 1931 году, будто бы, О.Б. Лепешинская повесила плакат «Долой витализм». Не там ли Вы и видели плакат «Долой Гурвича!»? Не бывал ли там, на лекциях, А.П. Чехов?
Народу на заседании было много, но доклады, как всегда, были скучные. Но, я слушал дочь Гурвича Анну Александровну о митогенезе и внука Льва Владимировича Белоусова о биологическом поле. Похоже, что без Гурвича наука была бы на том же уровне, на котором находится сейчас. Гурвич заранее подогрел интерес к решенным теперь вопросам. Молодые люди, на заседании, были единичны, как в церкви.
Прошел в АН СССР Ремесло, ярый и усердный лысенковец».
(ГАКО, ф. Р-139, оп.1а, д.15, л.169-170).

Продолжение следует

(наверх)

 Биография